Писатель-фантаст Денис Морозов

Толпа придворных расступилась перед Дили Драем. Рыцарь вошел в круг, грубо схватил Лайру за волосы и потащил к фонтану. Алая роза оторвалась от прически баронессы и упала на мостовую. Рыцарь наступил на цветок сапогом и раздавил его.

- Не смей ко мне прикасаться! – зашипела на него баронесса.

- Я прикоснусь один раз. К твоей шее. Мечом, - бросил в ответ Драй.

Кирдуля вскарабкался на корабль, направил на Бармута саблю и скомандовал:

- Взлетай!

- Корабль взлетит тогда, когда его ветер поднимет, - насмешливо ответил пират, - а не тогда, когда ты ему прикажешь.

Разбойник оттолкнул Атасио, схватился за край паруса и начал отчаянно его колыхать, однако широкое полотнище едва откликалось на его судорожные движения. Бармут накинулся Кирдуле на плечи, выбил из его рук саблю и крикнул Атасио:

- Тащи пеньку! Вяжи его! Хватит этому разгильдяю паясничать.

Дили Драй бросил Лайру на выщербленный бордюр фонтана, подозвал Тепаша и потребовал:

- Дай меч!

Подчиненный не решился перечить бывшему командиру и отдал оружие. Драй склонился над Лайрой и грозно сказал:

- Я победил многих врагов, но со всеми я сражался лицом к лицу. Ты ужалила меня как змея – исподтишка. И поступлю я с тобой, как со змеей.

- Я тебе не девчонка, с которой можно делать все, что захочешь! Задумал избавиться от меня? Хочешь мне отомстить? Как бы не так! Если мне суждено сгинуть, то я всех утяну на тот свет!

Баронесса выкрутилась и достала из-под полы золотую корону.

- Ты знаешь, что это такое! – бросила она в лицо рыцарю. – Грозовые драконы – буря, с которой не справится ни одна сила. И если вы все на меня ополчились, то пусть эта буря сметет вас!

Она потерла ладонью синий сапфир и водрузила корону на свою пышную шевелюру.

- Пусть древнее проклятие обрушится на моих врагов! – выкрикнула она. – Я проклинаю барона Драя, который наложил лапу на поместье, принадлежавшее моей семье. Я проклинаю герцогиню Паллиандр, предавшую меня. Я проклинаю разбойника и убийцу Капецкого, вероломно нарушившего уговор после того, как я столько сделала для его успеха. И я проклинаю молодую мерзавку Таиссу с ее дедом, которые сунули нос не в свое дело и сорвали мой замысел. Пусть драконы с их молниями оставят от вас один пепел! Пусть они разгромят этот город, который я ненавижу! Если кто-то и уцелеет, то до конца своих дней будет вздрагивать, вспоминая гнев Лайры Кин, баронессы ван Виль-и-Виртис!

Она яростно сжала корону ладонями и подняла ее над головой. Синий сапфир озарился темным сиянием, исходящим из его глубины. Народ на площади ахнул. Стражники перестали давить на толпу, обернулись и растерянно бросили алебарды. Фит и Буль бросились к Тае и адмиралу и встали рядом, готовясь защитить от нападений.

- Так нельзя! – с отчаянием выкрикнул Равион. – Силу короны нельзя будить. Теперь быть беде!

Жгучие лучи Светозары начали меркнуть – их скрадывал туман, окутывающий город со всех сторон. Клубящиеся облака набежали на небо, и почти сразу же на их место пришли тяжелые тучи, придавившие остров свинцово-серой пеленой. Тае показалось, что яркий день вдруг закончился, и начались сумерки. Порывы ветра всколыхнули парус и принялись хлопать его краями. Бармут схватился за канат, но тот вырвался из его ладоней.

- Поначалу мне хотелось только вернуть поместье, и ничего другого, - выкрикнула Лайра, перекрывая рев ветра. – Но я поняла, что способна на большее. Мне не нужно терпеть над собой власть вздорной Чуль-Паль. Не нужно заискивать перед рыцарями только потому, что они сильнее и носят доспехи. Я могу стать грозовой королевой. Вам  придется мне подчиниться, или я напущу на вас силу, которая всех уничтожит.

- Опомнись! – крикнул ей Равион. – Грозовая корона – не для чужаков. Драконы не подчинятся никому, кроме потомков Ярвеля. Пока не поздно – сдайся и повинись.

- Нет, это вы должны повиниться! – ответила Лайра. – Тогда я проявлю милость. Признайте меня королевой, и я обещаю пощаду всем, кроме тех, кто со мной враждовал. Если нет – драконы устроят вторую огненную бурю, и город превратится в руины.

- Я разрублю тебя на половинки! – взревел Драй и замахнулся на нее мечом.

Лайра ловко скользнула в сторону, и тяжелый меч рыцаря высек искры из мрамора на бордюре.

- Что ж, пусть вам будет хуже, - бросила баронесса и, поймав за узду бесцельно бродящего шершня, вскочила в его седло.

Шершень взмахнул крыльями и взлетел.

- Ловите ее! Не дайте ей улететь! – выкрикнул адмирал.

Пожилой флотоводец сам попытался поймать шершня, чтобы пуститься в погоню, он Фит и Буль удержали его.

- Подать мне доспехи! – прогрохотал Дили Драй.

Дворцовые слуги бросились за железным панцирем и шлемом, но медлить было нельзя, поэтому Тая последовала примеру Равиона и оседлала первого же попавшегося летуна. Равион стартовал, как заправский наездник, и резко начал набирать высоту. За спиной у Таи ловили последних остающихся на площади шершней Тепаш и Килимон, но когда они поднялись в высоту, Лайра успела уже разогнаться и улететь далеко вперед.

Не дожидаясь подмоги, Тая направила своего шершня за ней. Задержавшийся на земле Драй принялся облачаться в доспехи, но летуна для него не нашлось, и он погрозил кулаком удирающей баронессе.

Лайра направила шершня к восточному краю острова. Порывы ветра сорвали с головы Таи шапочку и растрепали ее волосы. Плаща на ней давно не осталось, и ей приходилось прижимать крылья к спине, чтобы начинающийся ураган не сбросил ее с седла.

Внизу мелькали знакомые очертания улиц. Показалась крыша адмиральского дома с высоким шпилем, но Лайра не останавливалась и безудержно неслась вперед, за край земли.

Сердце у Таи отчаянно застучало. Летать над бездной, да еще в ураган – занятие только для крепких духом. Но оставить преследование игрунья уже не могла, поэтому лишь подгоняла пятками своего шершня, зажмуриваясь от потока холодных капель, которые начали проливаться из туч.

Туман становился все гуще и гуще, очертания Лайры терялись, и если бы не Равион, уверенно державшийся рядом, Тая сбилась бы со следа. Вдали послышались раскаты грома, и небо прорезали извилистые зигзаги молний. Земля под ногами пропала, и страшно было даже подумать, что случится, если упасть в разверстую бездну, у которой нет ни конца, ни края.

Яркий кафтан Лайры мелькнул вдалеке. Тая сжала губы и нырнула в сгустившуюся облачную пелену. Равион последовал за ней. Раскат грома едва не выбил обоих из седел. Ломаная извилина молнии полыхнула над головами, и заставила Таю сжаться.

Неожиданно Лайра вырвалась из тумана и понеслась ей навстречу. Корона на ее голове лучилась зловещим блеском, как будто золото раскалилось, хотя сапфир в самом высоком зубце оставался темным и тусклым.

- Поворачиваем! – прокричал Равион.

Тая едва расслышала его голос сквозь вой ветра и оглушительные громовые удары.

- Вот еще! – бросила она в ответ, не желая сдаваться.

И тут за спиной Лайры показалось чудовище, какого прежде Тае видеть не приходилось. Оно было похоже на огромную извивающуюся змею с гибкой шеей и длинным хвостом. На конце хвоста нервно дергался острый шип, но еще больше опасений внушала хищная морда с разинутой пастью, из которой торчали кривые клыки. Чудище с шумом размахивало широкими перепончатыми крыльями, но главная опасность исходила не от них, и даже не от острого гребня с торчащими над головой иглами, а от длинных когтей, на кончиках которых переливались синие искорки.

Миг – и ярчайшая молния сорвалась с когтя чудовища, прорезав фиолетовым сполохом облачную пелену. Раскат грома ударил в уши с такой силой, что Тая на несколько мгновений оглохла. Она беспомощно оглянулась на Равиона – тот уже развернул шершня и отчаянно махал ей рукой, зовя за собой.

Лайра направила своего летуна на Таю, как будто собралась протаранить и опрокинуть ее. Тая судорожно натянула узду шершня и ударила его в бока пятками. Ей едва удалось увернуться. Она устремилась за Равионом, улетающим обратно к острову так быстро, как это было возможно.

На Мятежной площади стража уже не сдерживала толпу. Шипилио Жмых схватил Кирдулю Капецкого и не позволял ему вырваться, но команд от начальства не поступало, и цензурион соображал, что делать с задержанным дальше. Бармут при помощи Лындры и Атасио пытался оживить корабль: ему удалось восстановить парус, но резких порывов ветра хватало лишь на то, чтобы раскачать корпус судна.

- Уходите! Драконы! Прячьтесь! – издалека закричал Равион, подлетая к фонтану.

- Что случилось? – тревожно спросил адмирал, когда запыхавшаяся Тая приземлилась рядом с ним.

- Драконы поднялись из облачной пелены. Они вот-вот налетят! – ответила она.

Разряд молнии вспыхнул над башенкой городского совета. Феррандо Флип распахнул двери здания и принялся зазывать своих подопечных в подвал, где можно было переждать бурю. Игруны принялись разбегаться, и теперь никто уже не мешал им взлетать и нестись прочь на своих крыльях. В воздухе возникла суматоха, горожане сталкивались в полете и падали на мостовую, получая ушибы.

Тепаш и Килимон опустились рядом с Драем и помогли ему натянуть железный панцирь, что оказалось непросто – ведь для этого нужно было плотно сложить за спиной крылья и прижать их к спине. Львиная грива рыцаря исчезла под шлемом. Одной рукой Драй схватил повод шершня, во вторую взял меч.

- Все по подвалам! Сидеть, и нос не высовывать! – по-хозяйски распоряжался Феррандо, увидев, что кроме градоначальника, никто больше не в состоянии позаботиться о жителях столицы.

- Как она только не обжигается? – бросил Равион на ходу.

Тая посмотрела ввысь и увидела приближающуюся Лайру. Порывы урагана бросали из стороны в сторону ее летуна. Корона на ее голове лучилась от красновато-червонного блеска. Дракон хлопал крыльями у нее за спиной, и было непонятно: то ли он следует за хозяйкой, то ли старается подцепить ее на свой кривой клык.

Драй вонзил шпоры в бока шершня и взмыл вверх. С замиранием сердца Тая смотрела, как он сближается с драконом, размахивая мечом. На конце клинка засверкали синие искорки – сгустившееся в вышине напряжение так и тянулось к железу. Но с длинных когтей дракона срывались уже не искры, а настоящие молнии, спицы которых с яркими сполохами вонзались в крыши домов, шпили и печные трубы. Раскаты грома загрохотали так часто, как будто за облаками целый полк великанов ударил в невидимые барабаны.

Миновав Лайру, рыцарь устремился навстречу дракону. В этот миг он показался Тае маленьким комаром, столкнувшимся с огромным зверем. Дракон лязгнул челюстями, но рыцарь ловко ушел в сторону и попытался достать его мечом. Заложив в полете немыслимую петлю, дракон взмыл в вышину, налетел на противника и нацелил на него острый коготь. С когтя сорвалась молния и ударила в железный доспех Драя, на миг ставший таким же синим, как и ослепительный сполох вокруг. Драй опрокинулся, вылетел из седла и начал падать на землю, выпустив из руки меч. Рядом кувырком полетел вниз оглушенный и опаленный шершень.

Тая сжалась, представив, как рыцарь в тяжелых доспехах со всего маху хлопнется на мостовую, но за мгновение до падения Килимон с Тепашем подхватили его и не дали разбиться. Меч вонзился в площадь, расколол плитку и ушел в землю на треть – рукоять его крестом осталась торчать на пути у мечущихся в суматохе стражей.

Килимон стянул с бывшего командира шлем – львиная грива Драя сбилась в космы, лицо было мертвенно-бледным, глаза закрыты.

- По подвалам! Все по подвалам! – метался среди молний градоначальник, приводя в чувство замешкавшихся игрунов.

Килимон с Тепашем подхватили бесчувственного Драя и потащили его в погреб под дворцом герцогини, куда уже забегали Тупиллио и пестрая толпа разодетых придворных.

Лайра опустилась на площадь и бросила повод шершня. Червонное сияние короны на ее голове казалось совсем тусклым на фоне молний, то и дело озаряющих небеса.

- Ну, теперь вы признаете меня королевой? – крикнула баронесса, обращаясь к последним игрунам, еще не покинувшим площадь.

- Драконов не проведешь! Ими нельзя управлять! – выкрикнул Равион ей в ответ.

- Им самим это и расскажи! – захохотала баронесса.

Один за другим из мрачных туч начали вырываться небесные чудища. Их гибкие тела извивались, как клубок червей, рассыпанных небесным рыбаком. Звенела непробиваемая чешуя всех оттенков, от грязно-зеленого до жгуче-коричневого. Изумрудные, рубиновые, опаловые глаза засверкали на Таю со всех сторон. Молнии принялись срываться с их длинных когтей и осыпали город огненным дождем. Деревья, крыши домов, башни и шпили – все вокруг почернело и заполыхало.

- А вот и он, царь-дракон!

Равион произнес эти слова совсем тихо, но Тая расслышала их даже сквозь грохот и рев урагана. Высоко над их головами взмахнул крыльями и величественно заскользил в воздухе такой огромный змей, что тень от его крыльев, как показалось Тае, могла бы закрыть всю столицу. Игольчатый гребень на его голове топорщился, напоминая корону. Багровое чешуйчатое тело колыхалось в такт движению крыльев, а молнии, срывающиеся с его когтей, по яркости превосходили все, что Тая видела до сих пор.

Одна из них угодила в колонну фонтана и в крошку разбила статую русалки, уже успевшей до этого потерять свой кувшин.

Равион бросил отрывисто:

- На корабль! Мне нужны все, кто умеет им управлять.

Адмирал первым взлетел на борт судна. В этот раз Фит и Буль не решились его остановить. За дедом поднялась на палубу Тая – в суматохе никто не сказал ей ни слова.

- Поднять парус! – велел Бармуту Равион.

Пират бросил недоверчивый взгляд на бывшего помощника, но спорить было не время, и он подчинился. Атасио с Лындрой потянули за канаты, вздымая рвущееся и хлопающее полотнище. Фит и Буль присоединились к ним и изо всех сил начали помогать.

- Взлетаем! – скомандовал Равион.

Ветер наполнил полотнище и потянул его ввысь. Тяжелый корпус судна заворочался и затрещал, полозья заскрипели по яшмовой плитке, но наткнулись на бордюр фонтана и застопорились.

- Так мы не взлетим. Судно нужно поднять, - сказал Тар.

Лайра распустила крылья и взмыла в воздух.

- Вы сами виноваты в своих бедах! – громогласно объявила она тем, кто оставался внизу. – Не захотели мне подчиниться – пропадайте пропадом!

Она сорвала с головы корону и принялась размахивать ей, привлекая внимание чудовищ.

- Эй, твари! – закричала она. – Прекратить суету. Громите город спокойно и планомерно, квартал за кварталом. Сначала – дворцы, после – хижины бедняков.

Корона в ее руках продолжала лучиться, но синий сапфир потемнел и в сумерках казался почти черным. Драконы принялись окружать Лайру.

- Кто у вас тут за главного? – не унималась она. – К ноге! Живо! Я – твоя повелительница. Вот корона. Служить!

Но царь-дракон и ухом не повел на ее требования. Его багровая чешуя скрутилась вокруг Лайры в тугой узел, он хлопнул крыльями и упруго хлестнул ее длинным хвостом. Острый шип ударил в лицо баронессе и швырнул ее вниз.

Лайра перекувыркнулась в воздухе и выронила корону – та звякнула о мостовую и расплескала лужу, в которой, как в зеркале, отражались вспышки извилистых молний.

Не успела баронесса долететь до земли, как дракон выпустил в нее ужасающий разряд, похожий на огненную стрелу. Молния пронзила Лайру насквозь, оставив в ее ярком кафтане черную выжженную дыру. Однако дракону и этого показалось мало. Он подцепил уже безжизненное тело клыком, вынес его за край острова и сбросил в бездну, бурлящую от неистового урагана.

Кафтан в последний раз мелькнул среди грозовых туч и навсегда ушел в  непроглядную мглу.

- Быстрее! Нам нужно взлететь! – поторапливал Равион.

Тая бросилась через площадь, прикрывая руками голову, над которой гремели раскаты. Тяжелая корона помялась, золото потускнело. Тая взяла ее в руки и посмотрела ввысь. Разгулявшиеся драконы продолжали свою безумную пляску. Зеленый чешуйчатый великан снес башенку городского собрания. Грязно-коричневое чудище разгромило здание казначейства, проломив крышу и подпалив его молнией. Наконец, сам царь-дракон набросился на дворец герцогини и осыпал его целым пучком полыхающих струй, больше похожих на огненные трезубцы. Дворец рухнул, его стены осыпались, завалив подвал, в котором прятались обитатели.

- Феррандо, собери хоть кого-нибудь, - перегнувшись через борт, позвал градоначальника Равион. – Корабль необходимо поднять. Без толчка он не взлетит.

Феррандо Флип остановился и обвел взглядом площадь, по дальним закоулкам которой мелькали темные силуэты горожан, не нашедших убежища. Сообразив, что от него требуется, градоначальник принялся собирать их, уговаривая:

- Ребятки, нужна ваша помощь. Чуть-чуть подтолкнем – и сразу под крышу.

Тая взлетела на палубу и протянула Равиону корону.

- Я уже догадалась, кто ты такой, - проговорила она. – Возьми. Может, тебе она принесет пользу.

Игрун принял корону из ее рук, погладил пальцами золотой ободок и ответил:

- Еще горячая. Все должно быть наоборот – золото холодным, а камень ярким.

- Встали вокруг! – командовал адмирал собирающимися вокруг горожанами. – Уперлись в днище! Поднимай!

Тая почувствовала, что палуба под ее ногами качнулась.

- Держитесь, сейчас будет трясти, - предупредил Равион.

Толпа игрунов под водительством градоначальника уперлась в корабельное дно.

- Раз-два, взяли! – подбадривал их Феррандо.

Гулко хлопнув, парус взмыл в воздух и выгнулся куполом.

- Маши крыльями! Все вместе! Давай! – кричал с палубы адмирал.

Под кораблем собралась уже целая сотня жителей, оставшихся со своим предводителем. Они заработали крыльями, подняв гулкий шум. Корабль тронулся с места и оторвался от площади. Ветер раздул парус и потянул его к небесам.

- Ух ты! – Таю закачало так, что ей пришлось ухватиться за мачту.

- Дело пошло! – довольно выкрикнул боцман Буль, придерживая лейтенанта, которого бросило к бортику.

В этот момент лишь боцман да пожилой адмирал чувствовали себя в родной стихии.

- Не зевать! Держи крепче канаты, иначе нас будет швырять, как щепку! – деловито распоряжался Буль.

- Куда берем курс, капитан? – спросил Равиона Бармут.

- На предводителя драконьей стаи.

- Прямо на царь-дракона? – не поверил пират. – Он раздербанит нас в щепки.

- Вот и отлично. О такой славной гибели сложат легенды. Разве не об этом мечтают пираты?

- Пираты мечтают о сундуке золота, горячей красотке и собственной крепости на берегу тихой гавани, - буркнул Бармут, но все же выполнил распоряжение и направил корабль в середину круговорота, кишащего искрящимися тварями.

По лицу деда Тая поняла, что он сомневается в разумности этого плана. Чтобы снять сомнения, она взмыла в «воронье гнездо», расположенное на самой высокой мачте, и принялась направлять движение, выкрикивая:

- Десять градусов на восток! Нос по ветру! Так держать!

Ураган рвал паруса. Корабль казался игрушкой, отданной на волю стихий. Заметив его приближение, драконы разъярились и начали носиться вокруг, осыпая его молниями.

- Еще чуть-чуть! – шептала Тая, изо всех сил хватаясь за поручни тесной кабинки на мачте. – Цель близка!

Равион надел корону на свои волосы цвета иссохшей пшеницы. Золотой ободок оставался тусклым – на его гладкой поверхности отражались лишь сполохи молний. Зато паруса корабля вдруг озарились лазоревым светом, льющимся из камня в самом высоком зубце.

- Кажется, засветился сапфир, - заметил адмирал Тар. – Последний раз я видел это сияние еще тогда, когда был жив истинный государь.

- Так и должно быть. Эту корону завещал мне отец, когда я был ребенком.

- Стало быть, вы и есть настоящий принц Леммонт Ярн? Но вас ведь считали погибшим?

- Перед тем, как сесть в лодку пирата, мой слуга Равион уговорил меня поменяться с ним одеждой, - ответил игрун в короне. – Он хотел защитить меня, и оказался прав. Пирата мы опасались напрасно – он сдержал слово и доставил нас на родной остров. Но на постоялом дворе Равиона злодейски убили – он не сдержался, когда увидел, что разбойник грабит мое добро. Он был в моей одежде, поэтому убийца принял его за меня.

- А что случилось с тем кораблем, на котором вы отправились в путь десять лет назад? Почему вы не вернулись на нем?

- Его разбило бурей, многие из моих спутников не уцелели. Но мне посчастливилось – верные друзья не дали мне пропасть. Последним из них был Равион.

- Вот как все вышло, - задумчиво проговорил адмирал. – Выходит, вы – наш законный правитель? Тая, почему ты мне не сказала?

- Я столько раз ошибалась, что и не знала, стоит ли себе верить. Так боялась спугнуть надежду, что молчала – вдруг сбудется?

- Что ж, сейчас мы увидим, признают ли принца драконы, - сказал адмирал.

Лазурное сияние сапфира слилось со вспышками молний. Предводитель чудовищ заметил кораблик, несущийся к его морде, вытянулся в струну и полетел ему навстречу, хищно разевая пасть. Синие искры со злобным треском побежали по кончикам его когтей.

Игрун в короне обнял резную фигуру на носу корабля и выкрикнул:

- Я – Леммонт Ярн, сын Ярвеля Лучезарного! Грозовая корона принадлежит мне по праву рождения. Подчинись ей, утихомирься и прекрати бушевать!

Клубок разъяренных драконов роем взвился вокруг корабля. Со всех сторон замелькали мутно-серые, зеленые, радужно-синие и золотисто-желтые глаза с черными зрачками. Они буравили Таю безжалостными взглядами, в которых нельзя было найти ни сочувствия, ни надежды на пощаду.

Царь-дракон закрутил вокруг корабля мертвую петлю. Молнии сорвались с его когтей, унеслись в небеса и прорезали черные тучи. Ни одна из них не задела кораблик, экипаж которого едва держался под порывами ураганного ветра.

Туча над головой Таи раскололась, и в просвете показался клочок голубого неба. Жгучие лучи Светозары хлынули в образовавшееся окно. Раздувшийся парус попал в  столб света, как будто его осветили прожектором. Драконы отхлынули и перестали целить когтями в мечущееся судно.

Ветер погнал облака прочь. Принесший столько бед ураган сам принялся расчищать небо. Яркое окно становилось все шире, и вскоре поднебесье засияло во всю силу, как и положено в разгар дня.

Драконы попрятались в убегающих тучах, как будто солнечный свет их отпугивал. Царь-дракон сделал над площадью круг, гулко хлопнул крыльями и понесся за край острова, догоняя стремительно отступающую облачную пелену.

У Таи отлегло от сердца.

- Идем на посадку! – скомандовал игрун в короне.

Корабль плавно приземлился в центре площади и встал на полозья.  Леммонт перелетел через борт и, ступив в лужу, всколыхнул отражение солнца, сверкающее из воды.

Запыхавшийся Феррандо Флип подбежал к Леммонту, и, не заботясь о своем меховом кафтане, плюхнулся перед ним в грязь.

- Ваше высочество, - волнуясь, заговорил он, - вы спасли город от полной разрухи. Все столичные жители вам благодарствуют. Никто больше не сомневается, что вы – истинный сын короля Ярвеля. Вам и быть нашим законным правителем, таково мнение всех горожан. В знак признательности позвольте преподнести вам ключи от Облачного Вышеграда.

И градоначальник протянул принцу огромный ключ от городских ворот. Леммонт повертел его в руках, затем вскинул повыше и показал народу. Толпа разразилась рукоплесканиями.

- Храните его, как и прежде, - произнес он, возвращая градоначальнику ключ. – Сейчас нам не до церемоний. Дворец герцогини обрушился, но фундамент устоял. Подвал мог остаться нетронутым. Нужно разобрать завалы и спасти выживших.

Феррандо Флип поднялся, стряхнул грязь с кафтана и деловито припрятал ключ. По его команде горожане разбились на группы и принялись оттаскивать расколотые яшмовые блоки, завалившие вход.

Тая опустилась на площадь рядом с Леммонтом. Принц взял ее за руку, заглянул в зеленые глаза и с чувством проговорил:

- Сударыня, вы оказались первой, кто признал меня. Без вашей проницательности правда могла не раскрыться. Даже не знаю, как вас благодарить.

- Отблагодарить меня очень просто, - ответила дева. – Достаточно освободить моих родителей с братом. Они до сих пор в заключении, и заточили их за преданность вашему батюшке.

- Я помню о вашей печали, - подтвердил Леммонт. – Если позволите, я поручу вашим слугам, лейтенанту и боцману, передать стражникам мой приказ: немедленно снять все обвинения с капитана Фабиала Тара и выпустить его вместе с семьей.

Фит и Буль с готовностью вытянулись перед Леммонтом.

- Берите шершней и летите как можно быстрее, - сказал он. – Я хочу собрать тех, кто хранил верность династии Ярнов.

- Ваше высочество, до охраны Каменной башни еще не дошли вести о переменах в столице, - замялся лейтенант Фит. – Нам окажут сопротивление. Придется брать башню с боем. Понадобится целый полк воинов.

- До этого не дойдет. Возьмите с собой цензуриона. Он сообщит подчиненным мое повеленье. Куда делся этот усатый вояка в кольчуге?

Шипилио Жмых тенью скользнул к принцу и униженно ткнулся перед ним в грязь.

- Не извольте беспокоиться, ваше королевское высочество, - забормотал он. – Мы ваше распоряжение донесем в один миг. Стража привыкла меня слушаться, можете не сомневаться.

Все трое оседлали ездовых шершней и взмыли в воздух.

Феррандо Флип, не чураясь работы, сам откатил в сторону обломок колонны и расчистил подступ к дворцовому подвалу. Однако дубовые двери оставались наглухо запертыми и не поддавались.

- Эй, есть там кто живой? – забарабанил в них градоначальник.

Створки распахнулись, и в темном проеме показался перепуганный Голодранио Куксель.

- Что, конец света еще не настал? – дрожащим голосом пролепетал он.

Работающие на расчистке завала горожане дружно расхохотались.

- Выходите, и убедитесь сами, - позвал Феррандо.

Голодранио оттащил в сторону мешки с припасами, которыми для надежности забаррикадировали вход изнутри, и пропустил мимо Тепаша и Килимона, которые вывели под руки очнувшегося, но все еще слабого Дили Драя.

- Вот живучий бугай, - удивился вслух Бармут, вместе с Атасио убирающий паруса. – Даже молния его не берет.

- Не дождетесь, - хмуро буркнул бывший барон, выходя на свет.

Он взглянул на померкшую корону принца, встряхнул львиной гривой и пробормотал:

- Вот оно, значит, как. Кто бы подумал!

Следом за ним выбрался бледный Пирифор дю Меллон в сопровождении целой толпы придворных и мелких слуг. Последними показались Тупиллио и герцогиня Чуль-Паль.

Наследник герцогского титула остался без шпаги и берета. Он выглядел потерянным и помятым. Осунувшаяся герцогиня вела себя тихо – казалось, будто она постарела сразу на десять лет.

- Ваше высочество, я прошу прощения за себя и своего сына, - присела она перед Леммонтом в глубоком реверансе. – Мы сочли бы за милость, если бы вы отпустили нас в родовой замок Паллиандров. Обещаем не строить против вас козней. Все, чего мы хотим – жить в уединении и покое.

- Что ж, пусть так и будет, - ответил принц.

- Будь осторожнее, парень, - посоветовал Бармут. – Господам нельзя верить. Никто не знает, что у них на уме. Неплохо бы засадить их в ту самую башню, где куковала родня этой хитрой оторвы со срезанной косичкой. Да-да, этой самой, от которой ты не отводишь глаз.

И пират указал на Таю. Игрунья вспыхнула и раздосадованно отвернулась. Леммонт успокоил ее и ответил:

- Я не собираюсь превращать остров в тюрьму. Пусть уходят и живут в своем личном имении – это их право.

Тупиллио подал матери руку и помог ей привстать. Вдвоем они побрели к западу, медленно переставляя ноги. Пирифор дю Меллон, бароны-советники и Килимон с Тепашем потянулись за ними.

Герцогиня остановилась, и, оглянувшись, позвала Драя:

- Я виновата и перед тобой, мой верный Дили. Как жаль, что эта подлая интриганка затуманила мой рассудок! Но прошлого не вернешь. Идем с нами. Тебе всегда найдется местечко на службе у Паллиандров.

- Ну уж нет! – встряхнул гривой рыцарь, словно отгоняя мороку. – Я в отставке, моя служба кончилась. Меня грохнуло молнией, но я выжил – наверное, это знак. Обратно я не вернусь. Впервые в жизни я чувствую себя хозяином своей судьбы, только выбирать ее придется заново.

- И что же вы выберете? – спросил его адмирал, обнявший за плечи внучку.

- Здесь я больше не нужен. Дождусь корабля и отправлюсь на верхние острова – сражаться с ледяными великанами. Говорят, они страшные и могучие. Вот дело для настоящего рыцаря!

- Мне приходилось слышать, что в заоблачной вышине обитают исполинские твари, с которыми никто не может управиться, - подтвердил Леммонт. – Но до них не добраться.

- Я доберусь, - пообещал Драй, повернулся и пошел прочь, приволакивая ногу.

Тая проводила его долгим взглядом.

- А что станет с поместьем Виртис? – спросил Бармут.

- Не надейся, грабить его я больше не позволю! – откликнулся принц.

- Брось, я вовсе не это имел в виду.

- Что бы ты ни имел – теперь его жители под моей охраной. Я намерен отменить крепостное право, а селян отпустить на волю. Если им вздумается переселиться на другие острова – то пусть отправляются, куда захотят. Никто не вправе их удерживать против желания.

- Ура! Это именно то, чего ждали мои односельчане! – радостно завопил Атасио, бросая вверх подобранную шляпу с белым пером.

- Слава Леммонту, нашему принцу! – повторила за ним Лындра.

- По закону поместье, оставшееся без владельца, отходит в собственность королевской казны, - пояснил адмирал. – Теперь оно ваше, принц.

- Что ж, тем лучше. Я наведу в нем порядок, как и на всем остальном острове.

Внезапно пузатая бочка, перевернутая вверх дном, ни с того ни с сего закачалась. Изнутри послышались пыхтенье и стуки, как будто кто-то барахтался в темноте.

- Спаси меня, сила Счастливой звезды! – воскликнул Бармут и суеверно сжал талисман, болтающийся на его шее. – Кто же бросает на улице пустые бочки, да еще пропахшие коньяком? В них заводятся шальные барабашки, это все знают.

Бочка упала набок и с грохотом покатилась. Из нее вывалился Кирдуля Капецкий, с ног до головы мокрый и пропахший коньяком. Мантия из дорогого меха скукожилась и превратилась в тряпку, небрежно обмотанную вокруг его плеч.

- Гроза кончилась? Дракончики еще тут? – испуганно бегая глазами по сторонам, поинтересовался он.

- Ах, вот ты где! – яростно вскрикнула Тая, набросилась на него, и, сорвав мантию, принялась хлестать его по лицу сырым мехом. – Все это время ты выдавал себя за другого. А я тебе верила! Я на тебя надеялась!

- Уберите от меня эту стерву! У нее крыша съехала! – завопил Кирдуля, отползая от нее на карачках.

- Ведь я сразу заметила, что ты говоришь на нелепом жаргоне, - не унималась игрунья. – Но все вокруг успокаивали: мол, его высочество долго скитался, набрался простецких привычек в дальних краях.

Тая пихнула его в зад сапогом и обратилась к присутствующим:

- Этот проходимец даже не знал морских слов! Он нахватался их не на палубе, а в притоне. На дальних островах не болтают на воровской фене.

- Нам всем следовало придать этому больше значения, - успокоил ее адмирал.

Кирдуля залез на корабль, схватился за парус и принялся его трясти, надеясь, что тот вновь поднимется в воздух. Глядя на его потуги, Бармут расхохотался:

- Не за свое дело взялся, сухопутная крыса! Куда тебе управлять судном с такими кривыми руками? Разве можно поднять его в одиночку? Тут команда нужна, а у тебя даже подельников не осталось.

Атасио помог ему скрутить вора и вернуть его на землю. Вдвоем они бросили разбойника под ноги Леммонту.

- Надо бы его это… чик-чик! – предложил пират, ладошкой показывая, как отделяется от туловища голова.

- Казнить! Это будет достойное наказание за убийство Равиона, - согласился с ним адмирал.

- Я каждый день вспоминаю о Равионе, - проговорил Леммонт. – У меня не было друга надежней, чем он. Но начинать царствование с казни – плохая примета. Мой отец прославился не потому, что казнил, а потому, что страна процветала, а народ богател. Посадите его под арест, после суд решит, что с ним делать.

- Давайте-ка определим его в трюм. Пусть потрясется во тьме и на собственной шкуре почувствует, каковы корабельные будни.

Бармут затащил упирающегося Кирдулю на палубу и швырнул в разверстый люк, ведущий в темное нутро судна. Тае почудилось, что из-за покатого бортика донесся глухой шлепок и отчаянные причитания вора.

- Слава Леммонту, нашему будущему королю! – провозгласил Феррандо Флип.

Игруны пришли в радостное возбуждение. Их никто не удерживал, и они принялись взлетать и носиться над площадью.

- На корабль! Взяли и понесли! – лихо выкрикнул градоначальник.

Леммонт, Тая и адмирал взошли на палубу. Игруны толпой подняли корабль на руки и понесли на проспект, обходя разбитый фонтан и груды обломков, оставшихся от разрушенных зданий.

Завидев торжественную процессию, оставшиеся горожане выползали из своих убежищ и присоединялись к ней. Вскоре широкая улица заполнилась народом от края до края: движущаяся по ней толпа напоминала реку, хлынувшую в новое русло.

Шествие привело к развалинам королевского дворца. Горожане опустили корабль, Леммонт подхватил Таю и помог ей спуститься на землю. Они оказались на выщербленных ступенях, по которым всего несколько дней назад Тая убегала от пещерного монстра.

- Я помню этот дворец. Здесь прошло мое детство, - сказал Леммонт. – Тут я прятался после того, как вернулся, после того, как на меня ополчились все, на кого я надеялся. Прежних времен не вернешь, но мы можем положить начало новой, счастливой эпохе. Сударь, - обратился он к адмиралу, - старый государственный совет, служивший ордену Каменной башни, распущен. Его председатель в отставке. Мне нужна ваша помощь – займите его место. Поручаю вам собрать новый совет из надежных служителей, сохранивших верность памяти Ярвеля Лучезарного. Мы восстановим все лучшее, что было при моем отце. Отстроим заново этот дворец – мне больно смотреть на руины и запустение, оставшиеся там, где когда-то кипела жизнь. Поручаю вам также восстановить Летучий флот и возобновить воздухоплавание во все стороны, куда дует ветер. Былая слава королевства покоилась на могуществе нашего флота – мы должны вновь открыть путь на далекие острова, оторванные от нас Огненной бурей.

- С огромным удовольствием исполню ваше поручение, - ответил ему Тар. – Давно пора это сделать. Наконец-то я снова увижу, как паруса заполняют воздушный простор. Если позволите, я исполню и собственную мечту – верну свою вотчину, остров Горную кручу, на котором осталось мое разрушенное хозяйство.

- Разумеется! – Леммонт обнял адмирала, поднимаясь с ним по ступеням. – Ваши владения и ваш замок должны к вам вернуться. Подумайте и об ордене Грозового дракона – он должен снова собраться после долгого перерыва. Ведь вы были его казначеем? Кому, как не вам, стать его новым великим магистром.

Их разговор прервал скрип кареты, запряженной шершнями. Боцман Буль соскочил с козел и распахнул дверцу. Лейтенант Фит откинул ступеньку и помог выбраться бледному, осунувшемуся, заросшему густой бородой Фабиалу Тару.

- Папа! – кинулась Тая ему на шею.

Вслед за мужем по ступенькам спустилась мать Таи с Микенио. Тая охватила их руками и разрыдалась.

- Как я давно я вас не видела! – бормотала она. – Как мы все за вас переживали!

Вслед за Таей сына обнял и пожилой адмирал.

- Мне так совестно, - сказал он Хрусталине. – Все эти несчастья свалились на вас из-за меня.

- Вовсе нет, - ответила мать Таи. – Мы – одна семья, и судьба у нас общая.

- Вот и капитан. Как кстати! – подозвал Фабиала Леммонт. – У нас пока только один корабль. Вам нужно восстановить силы после изнурительного заключения. А когда возвратитесь из отпуска – принимайтесь за службу. «Королевский дракон» - ваш.

- Мне не нужен отпуск, ваше высочество, - поклонился ему Фабиал. – Все время, проведенное в башне, я только и мечтал, чтобы вырваться на простор. Вольный ветер и парус над головой – вот что мне нужно для полного выздоровления.

- Я знаю еще одного игруна, который больше всего ценит ветер и паруса, - рассмеялся Леммонт. – Эй, Бармут, ты слышишь нас? Если у тебя хватит воли, чтобы забросить вредные привычки, то место на королевской службе найдется и для тебя. Капитан, примете его к себе старпомом?

- Отчего же нет? – ответил отец Таи. – Опытные воздухоплаватели теперь на вес золота. Тех, из кого можно собрать экипаж, придется искать днем с огнем.

- Вот так история! – расхохотался пират. – Меня, и на королевскую службу? А что… Я давно хотел остепениться и зажить без тревог и волнений. Наряжусь в офицерский мундир и буду щеголять со шпагой, как порядочный господин. Надо же когда-то браться за ум.

Адмирал поднял на руки внука Микенио, от которого не отходила и Тая. Воспользовавшись тем, что все внимание сосредоточено на них, из корабельного трюма выскользнул Кирдуля. Украдкой пробравшись по палубе, он сиганул с кормы и через заросшую плющом галерею с колоннами бросился в зал под проломленной крышей.

- Вот шельмец! Нужно его задержать! – выкрикнул адмирал, опуская Микенио.

Лейтенант с боцманом бросились догонять беглеца, Тая пустилась за ними. Следом хлынули игруны во главе с Леммонтом. Шумной толпой они пронеслись мимо статуи Ярвеля, благосклонно взирающего на своих подданных, и по ступеням спустились в подвальный этаж.

- Стой, олух! Туда нельзя – пропадешь! – закричала Тая, увидев, что Кирдуля помчался к пролому в полу, из которого дышало сыростью мрачное подземелье.

Но ошалевший разбойник был глух к голосу разума. Петляя, он проскочил мимо колонн и остановился на краю пролома, заглянув в его глубину.

- Погоди! Там опасно! – приближаясь, выкрикнул Леммонт.

Увидев его, Кирдуля перепугался еще больше, и, поддавшись страху, прыгнул в темноту.

- Не подходите! Держитесь подальше от края! – Леммонт развел руки в стороны, удерживая напирающих спутников.

Адмирал, Фабиал, Бармут, Атасио, Фит с Булем сгрудились перед проломом. Из глубины подземелья донеслись истошные вопли. Камни застучали по стенам, выбивая барабанную дробь. В тонкие лучики света, рассеивающие темноту сквозь разлом, влетели ошметки багряного камзола с вышитым золотым шмелем, куски широкого пояса и клочки меха. Звякнули о пол звенья цепочки, сорванной с шеи Кирдули. Прилетело и шмякнуло голенище, оторванное от сапога. Вскоре эхо от криков умолкло, утих звук перекатывающихся камней, и настала тяжелая, гнетущая тишина.

Леммонт отвел Таю подальше от края.

- Какая ужасная гибель, - передернуло адмирала. – Такой не пожелаешь самому злому врагу.

- Да, много я видел лихих кончин, но эту мне бы хотелось забыть, - сказал Бармут. – Не то будет сниться в кошмарах, да так, что до утра не оправишься от нервной трясучки.

- Нужно будет замуровать пролом, - решил Леммонт.

- Сделаем, - пообещал адмирал. – А пока выйдем на воздух, не то чудище может почуять нас и попробовать выбраться.

Игруны хлынули вверх по ступеням. Тая приблизилась к Леммонту – принц казался задумчивым и отрешенным.

- Что-то не так, ваше высочество? – с участием спросила она.

- Я думаю о Равионе, - признался принц. – Его убийца наказан, но я не чувствую удовлетворения.

- Злодей получил по заслугам. То, что мы видели – похуже казни, - постарался утешить его Тар.

- Дело не в этом. Друга уже не вернуть. Местью потерю не залечить. Я бы хотел, чтобы Равиона похоронили в красивом месте, на высоком берегу острова, с которого открывается вид на бескрайний простор.

- Мы так и сделаем, ваше высочество, - пообещал адмирал. – Не беспокойтесь, память о вашем спутнике будет сохранена.

- Меня утешает лишь то, что взамен одного друга я приобрел много новых, - улыбнулся Леммонт. – Я убедился, что могу рассчитывать на вас и на Таю.

- Вы вряд ли помните это, но я держал вас на руках, когда вы были ребенком.

Мягкая улыбка тронула губы пожилого вельможи.

- Что ж, будьте мне вместо отца, которого я потерял, - проговорил Леммонт.

 

 

Цензурион Шипилио Жмых отошел к обочине проселочной дороги и проводил взглядом тягостную процессию, состоящую из понурых придворных и разжалованных баронов. Герцогиня, Тупиллио и Пирифор дю Меллон уныло брели к Гранитному замку, едва виднеющемуся на фоне блистающих под ярким солнечным светом гор.

Стражники Задрубал и Обар Мотт, бредущие встречным курсом, посторонились и примкнули к начальнику.

- Вы чего тут? – спросил их Шипилио.

- С Каменной башни сняли охрану, заключенные разлетелись. Мы остались не у дел. Теперь не знаем, куда податься, - пожаловался Задрубал.

- Начальство переменилось. Надо новому показаться, авось, жалованья подбавит, - покрутил ус Шипилио.

- А не накажут? За всю нашу прежнюю выслугу… – с сомнением спросил Обар Мотт.

- Дурень! – двинул его по башке цензурион. – Начальство меняется, а стража всегда остается. Пошли со мной, и даже не сомневайтесь. Я вам так скажу, ребята: держитесь меня, и не прогадаете.

Оба стражника повеселели, и двинулись вслед за командиром к столице, над которой уже разносился радостный гул долгого, шумного праздника.